Жизнь оказалась длинной
|
1 403 руб.
|
В книге «Жизнь оказалась длинной» филолог и мемуарист Людмила Сергеева рассказывает о своих встречах с известными людьми.
«Вслед за Иосифом Бродским я надеюсь, что «Бог сохраняет всё; особенно – слова прощенья и любви, как собственный свой голос». Книга моя – благодарная дань памяти».
Иосиф Бродский, приезжая в Москву, останавливался в доме Людмилы и Андрея Сергеевых («тут был обжитый им диван, любимое кресло-качалка», велись «задушевные разговоры»); Сергеевы бывали у Анны Ахматовой («поразили одновременно ее простота и величие»); автор сблизилась с Надеждой Мандельштам («не великая вдова, а женщина, которая умеет внимательно слушать и весело смеяться»); Андрей Синявский был ее университетским учителем, а крестной матерью стала Мария Розанова («связь наша не только дружественная, но и духовно родственная»).
«Вслед за Иосифом Бродским я надеюсь, что «Бог сохраняет всё; особенно – слова прощенья и любви, как собственный свой голос». Книга моя – благодарная дань памяти».
Иосиф Бродский, приезжая в Москву, останавливался в доме Людмилы и Андрея Сергеевых («тут был обжитый им диван, любимое кресло-качалка», велись «задушевные разговоры»); Сергеевы бывали у Анны Ахматовой («поразили одновременно ее простота и величие»); автор сблизилась с Надеждой Мандельштам («не великая вдова, а женщина, которая умеет внимательно слушать и весело смеяться»); Андрей Синявский был ее университетским учителем, а крестной матерью стала Мария Розанова («связь наша не только дружественная, но и духовно родственная»).